Наш собеседник — Сергей Горохолинский, органный мастер Дворца искусств г. Кондопоги.
— Помните ли вы момент, когда впервые услышали орган вживую?
— Да, это было ещё в студенческие годы. Мы группой пошли на концерт-лекцию молодой органистки. Она только начинала карьеру и знакомила публику с инструментом. Это был не грандиозный концерт, но живой звук и потрясающая акустика зала произвели на меня огромное впечатление. Позже я попал на концерт, где исполняли Баха, и это перевернуло моё восприятие музыки.
— Есть ли у органов характер? Как бы вы описали личность большого немецкого органа в Кондопоге?
— Раньше я считал, что это сказки, но с опытом понял: органы действительно «живые». Я работал с нашим кондопожским инструментом долгие годы, знаю его до мельчайших деталей, но он всё равно меняется. Иногда он звучит вяло, иногда резче, словно реагирует на погоду, людей, настроение органиста. Наш орган — сдержанный, благородный, как «немец старой школы». Он не капризен, с ним легко находят общий язык даже те, кто сначала скептически настроен.
— Какие неожиданные проблемы приходилось решать при ремонте органов?
— Самое сложное — электроника. Если механику можно понять и починить, то с электронной «начинкой» всё сложнее. Запчасти уникальные, программы управления — индивидуальные для каждого инструмента. Если что-то выходит из строя, особенно перед концертом, это может быть катастрофа.
— Какие мифы о профессии настройщика вам приходилось развенчивать?
— Например, что у настройщика обязательно должен быть абсолютный слух. Это не так. Для нас важнее развитый музыкальный слух, умение работать с интонацией. Другой миф — что это лёгкая, «непыльная» работа. На самом деле настройщик таскает тяжёлые детали, лазает по инструменту, иногда даже работает кувалдой, если что-то нужно «осадить».
— Вы больше инженер или музыкант?
— В душе — музыкант, но по факту — инженер. Музыка для меня важна, но работа требует технических знаний, навыков интонировки, акустики, механики. Органная инженерия — это постоянное изобретательство. Например, завод-изготовитель может спроектировать инструмент так, что обслуживать его будет неудобно, и мастеру приходится придумывать решения на месте.
— Что бы вы посоветовали тем, кто хочет заняться настройкой и реставрацией музыкальных инструментов?
— Первое: это должно быть нужно вам самим. Никто не будет вас учить и за руку вести. Второе: учиться можно только на практике. Хотите настраивать микстуры? Настраивайте микстуры. Хотите разбираться в интонировке? Работайте с трубами. Теория важна, но без практики вы никогда не станете мастером.
Беседовала Вероника Бойкова.
